Восход Голубой Луны - Страница 5

«Я говорил, что тринадцать – несчастливое число», сказал самый маленький гоблин.

«Ну, хорошо», сказал Руперт. «Внимание, я скажу, что собираюсь сделать.

Вы соглашаетесь катиться отсюда к черту и перестать надоедать мне, а я соглашаюсь не отдавать вас на съедение единорогу в виде мелко нарубленных кусочков мяса. Как звучит?»

«Справедливо», живо отозвался самый маленький гоблин. «Очень справедливо.»

Масса кивков других гоблинов.

«Вначале мы хотим назад свое оружие», сказал вожак гоблинов.

Руперт улыбнулся. «Я что, похож на сумасшедшего?»

Вожак гоблинов пожал плечами. «Попытка не пытка. Хорошо, сэр герой, мы договорились.»

«И вы не станете преследовать меня?»

Вожак гоблинов тяжело посмотрел на него. «Я что, похож на сумасшедшего? Похоже, мне теперь потребуются недели, чтобы снова превратить эту толпу в боевую единицу после того, что вы с ними сделали. Лично я, сэр герой, буду чрезвычайно доволен, если больше никогда вас не увижу.»

Он поднялся на ноги и повел гоблинов обратно в лес. Через несколько секунд они все исчезли. Руперт ухмыльнулся и бросил меч в ножны. Наконец-то он приобрел нужную сноровку.

* * *

Когда часом позже Руперт миновал Чащобу и заехал в Лес Мрака, свет мгновенно потускнел. Высоко над ним гниющие деревья наклонились друг к другу, лишенные листьев переплетенные ветви заслонили солнце, и за несколько мгновений Руперт из яркого дня попал в кромешную тьму. Он остановил единорога и оглянулся через плечо, Однако дневной свет не смог проникнуть за ним в Лес Мрака. Руперт повернулся, успокаивающе потрепал холку единорога, и подождал, пока глаза не привыкнут к тьме.

Слабое серебристое свечение фосфоресцирующих грибов очерчивало разлагающиеся пни деревьев, и ему показалось, что очень далеко он заметил короткую вспышку света, словно кто-то открыл, а потом быстро закрыл дверь, опасаясь, что свет привлечет нежелательное внимание. Руперт нервозно огляделся, ловя ушами малейший шорох, но во тьме, казалась, было тихо, как в гробнице. Воздух густел от тошнотворно-сладковатого зловония смерти и разложения.

Наконец его глаза достаточно приспособились, чтобы разглядеть узкую тропу, что вела в сердце Леса Мрака, и он посигналил единорогу вперед.

Медленный мерный стук копыт опасно громко раздавался в тишине. Сквозь бесконечную ночь вела только одна тропа; единственный прямой путь, пересекавший тьму от одной границы до другой и прорубленный так давно, что никто не помнил, кто его сделал и зачем. Лес Мрака был очень древен и держал свои секреты при себе. Руперт все время озирался по сторонам, держа руку на эфесе меча. Он вспомнил демона, побежденного в Чащобе, и вдруг задрожал.

Вторжение в Лес Мрака было заранее обдуманным риском, ибо если кто и знал, где найти дракона, то, конечно, только Ночная Колдунья.

Если, конечно, она еще жива после стольких-то лет. Перед тем, как Руперт отправился в поход, придворный Астролог вместе с ним рылся в архиве в поисках любой карты, которая могла бы привести к логову дракона. Они не нашли ни одной, что безмерно Руперту понравилось, однако наткнулись на официальный отчет деда Эдварда о встрече с Ночной Колдуньей. На удивление короткий отчет (на удивление потому, что последняя из песен об этой встрече длилась нескончаемые сто тридцать семь куплетов) включал в себя мимолетную ссылку на дракона, и в нем намекалось, что изгнанную Колдунью еще можно найти в ее хижине в Лесу Мрака неподалеку от границы с Чащобой.

«Даже предполагая, что я окажусь достаточно глуп, чтобы отправиться разыскивать ведьму, у которой главный интерес в жизни это насильственное лишение людей крови», с сомнением в голосе сказал Руперт, «назовите мне хотя бы одну вескую причину, по которой она согласится помогать мне.»

«Причина очевидна», туманно ответил Астролог. «Колдунья была очень нежна к твоему деду.»

Руперт подозрительно посмотрел на Астролога и захотел больше подробностей, но тот не поддался давлению. Руперт не доверял Астрологу ни на грош, но как же иначе отыскать дракона…

Кривые, безобразные деревья зловеще вырисовывались во тьме, Руперт все глубже погружался в бесконечную ночь. Звучал лишь ровный ритм копыт единорога, но даже он казался каким-то приглушенным в нескончаемом мраке.

Много раз Руперт вдруг останавливал единорога и озирался кругом, напрягая во тьме глаза, уверенный, что что-то страшное таится как раз за пределами его взгляда. Ему всегда отвечала лишь тьма и тишина. Фонаря у него не было, а когда он отломил ветку мертвого дерева, чтобы сделать факел, прогнившая древесина раскрошилась в пальцах. Без дневного света потерялось всякое ощущение времени, однако в конце концов тесно стоящие деревья вдруг расступились и Руперт посигналил единорогу остановку. Впереди лежала небольшая вырубка, отмеченная по границам светящимися грибами. Посередине стояло одинокое темное строение, наверное дом Колдуньи. Руперт взглянул на ночное небо, но там не было ни Луны, ни звезд, только пустая тьма, которая, казалось, существовала вечно.

«Думаешь это хорошая мысль?», прошептал единорог.

«Нет», ответил Руперт. «Но это наш лучший шанс найти дракона.»

«Если откровенно, от этой идеи мне тоже совсем не горячо…», пробормотал единорог.

Руперт улыбнулся и сполз с седла. «Останешься здесь, пока я проверю дом.»

«Не надо бросать меня здесь одного», решительно сказал единорог.

«Предпочитаешь встречу с Ночной Колдуньей?», спросил Руперт.

Единорог живо сошел с тропы и спрятался за ближайшим деревом.

«Я вернусь, как только смогу», пообещал Руперт. «Не разгуливай здесь.»