Восход Голубой Луны - Страница 117

117

Они слишком малы и слишком робки, чтобы навредить ему, пока он продолжает двигаться. Впереди во тьме мелькнул слабый отблеск света, словно одинокая звезда безлунной ночью. Дарий перестал семенить и неподвижно скрючился во мраке, осторожно вглядываясь в зыбкое свечение перед собой. Кроме собственного затрудненного дыхания, все тихо и неподвижно. Дарий достал из рукава кинжал и осторожно двинулся вперед.

Из бокового отверстия высоко на стене туннеля падали густые потоки грязно-желтого света. Дарий скрючился на границе, нервно кусая губы. Много света означает, что он близок к обитаемой зоне Замка, а это сулит воду, еду и шанс отплатить врагам. Но надо быть осторожным. С тех пор, как он скрылся в паутине тайных туннелей и воздуховодов, спрятанных в толстых стенах Замка (как давно? он больше не знал), он боялся выходить в самый Замок. Даже когда голод и жажда в конце концов заставили его иногда покидать свои туннели, он жил в постоянном страхе быть найденным и пойманным людьми короля. Не было сомнений, что стражники прикончат его на месте. Он сам отдал бы именно такой приказ. Это единственно разумно. И потому он оставлял тьму только в крайней нужде, выскальзывая из тайных панелей и скрытых воздуховодов тогда, когда был уверен, что его никто не увидит. Он воровал хлеб, мясо и вино, всегда ровно столько, чтобы не хватились, и никогда, чтобы удовлетворить грызущий голод, горевший в желудке во все часы его бодрствования.

Дарий смотрел на желтоватый свет перед собой и боролся с импульсивный желанием покинуть туннели и попытать свои шансы в Замке, хотя бы для того, чтобы снова жить и двигаться при свете. Вечная тьма связанных между собою туннелей давила на него, словно вода, капающая на камень и с бесконечным терпением понемногу стачивающая его. Дарий беззвучно зарычал и упрямо покачал головой. Ему еще нельзя покинуть мрак. Еще не время. Он поклялся оставаться в туннелях, пока не призовет темный Хозяин, а за это он получит власть над своими врагами. Подлинную власть. Колдовскую власть. Он чувствовал ее внутри, горящую, все время растущую. Тот темный распознал давно запущенный талант Дария и вызвал его к страшной жизни. Дарий улыбнулся. Скоро его сила засверкает, как маяк, и тогда он покинет мрак и займется мщением. А до того он будет ждать, ибо, как ни хочет он снова жить на свету, мстить он хочет еще больше. Гораздо больше.

Дарий двинулся вперед в желтоватый свет и, привстав на цыпочках, заглянул в боковое отверстие. От света стало больно глазам и по его грязным щетинистым щекам побежали слезы, однако он все не мог отвернуться. Потом заныли лодыжки. Сколько мог он терпел, но под конец вынужден был отойти от бокового отверстия и оторваться от золотистого света, так понравившегося ему. Секунду он стоял раздумывая, взвешивая за и против, потом потянулся в рукав и вытащил последний драгоценный огарок. Выбивая искру, он долго стучал рукояткой кинжала по металлической решетке темного бокового отверстия, и в конце концов фитилек загорелся. Казалось, туннель вокруг него сразу воспрял к жизни, словно нетерпеливо ждал этого небольшого добавочного света, чтобы снова стать реальным и твердым. Дарий сгорбился: оказалось, что потолок туннеля висит всего в нескольких дюймах над головой. Стены столпились вокруг него, когда в очередной раз внезапное освещение сделало очевидным, как чудовищно узок и низок туннель. Дарий вертелся и поворачивался в тесном, маленьком кружке света, и всюду, куда ни посмотри, древняя кладка насмешливо смотрела в ответ всего в нескольких дюймах от него. Холодный пот побежал по его лицу, он застонал, захныкал и бесцельно замахал руками, когда накатила паника. Дарий все кружился, кружился и кружился, не в силах остановиться. Он похоронен заживо глубоко в каменных потрохах Замка, в милях от света, воздуха и свободы. Он вдруг пронзительно вскрикнул и начал бить кулаками стену перед собой, потом запнулся, упал и лежал с рыданиями в пыли, покрывающей пол туннеля. Какое-то время он валялся во тьме, слепой ко всему, кроме собственной паники, потом рыдания понемногу затихли, а страх ушел, не оставив ничего, кроме пустой, подавляющей усталости. Он сел и вытер лицо тыльной стороной руки. Он почувствовал что-то в стиснутой ладони, разжал ее и увидел, что смял свой огарок в бесформенную массу сдавленного воска. Дарий презрительно фыркнул и отшвырнул комочек прочь.

Он неуклюже вскарабкался на ноги, поднял кинжал там, где уронил его, и двинулся назад в золотистый свет, падающий из бокового отверстия. Он стряхнул пыль, налипшую на одежду, и ему захотелось посмотреться в зеркало.

Он часто размышлял над тем, как выглядит теперь. Он мог бы сказать, что сильно потерял в весе, судя по тому, как свободно висела на нем одежда, но чувствовал, что есть и другие изменения, хотя и не мог их назвать точнее. Он все время мерз и уставал, однако привык к этому. Дарий пожал плечами и бросил размышлять. Не имеет значения. Больше ничего не имеет значения, кроме лица, что всегда плывет перед ним даже в самых глубоких и темных туннелях – лица Харальда, со спокойной улыбкой предающего его врагам.

Никому нельзя доверять в наши дни, Дарий.

Дарий скрючился на корточках в золотистом свете. По обе стороны от себя он видел лишь грязь и закопченные стены в черных потеках. Тонкий, скользкий слой мерзости хлюпал под ногами. Вековая кладка неровная и в выбоинах, дренажные канавки, что должны уносить конденсат и прочую гадость, все безнадежно забиты. Замок старел и разрушался. Во многом из-за него. Дарий нахмурился и забормотал под нос, вспоминая все свои планы, все, что хотел сделать. У него было так много планов… теперь совершенно бесполезных. Его восстание закончилось. Завершилось. Подавлено прежде, чем начаться. Дарий тихо хохотнул и неприятному звуку понадобилось долгое время, чтобы замереть шепчущим эхом. Осталось только мщение. Все те, кто обманул, кто лгал, кто загнал его во тьму, кровью заплатят за то, что сделали с ним. Это обещал темный Хозяин.

117